— Ты знаешь, я хочу быть, как это выразить сладким яблоком твоей души. И также, возможно, твоей женой.
— Когда? — потребовал он, но уже отпустил ее.
— Как я могу тебе сказать? Ведь ты сам говорил, я едва тебя знаю.
— Ты узнаешь, всего меня и навсегда. Я обещаю.
Его последние слова вошли к ней в душу, унося сомнения и развеивая страхи, вынося наружу радость.
Она взялась руками за лацканы его сюртука и притянула его к себе ближе, улыбнулась и в свою очередь спросила:
— Когда?
Быстрая езда укачивала их, и теперь они уже беспрепятственно приближались к Св. Фрэнсисвиллю. Рован нежно прикоснулся к ее лицу, и когда она удобно устроилась в его объятиях, сказал:
— Начиная с этой минуты.